— Сейчас у тебя квартира в Краснодаре?
— По сути, я с 12 лет живу в этом городе, просто до этого — на территории академии. Когда закончил обучение, клуб предоставил квартиру. Параллельно мы с отцом начали откладывать деньги на собственную квартиру. С каждой зарплаты откладывал.
— Ты отдаешь отцу зарплату?
— Практически всю.
— Комфортно себя чувствуешь?
— Да, оставляю себе малую часть, мне так комфортнее. Если бы я ему не переводил деньги, то мог бы распорядиться ими неправильно. Поговорили и вместе решили, что так будет правильнее. Пусть они лучше будут у папы, пусть лучше он их тратит на семью или вкладывает в дело.
— Тебе не нужна машина?
— Вообще не нужна. Нет никакого желания ее покупать.
— У отца бизнес?
— Он вместе с другом занимается сельхозпродукцией. У них своя база. Работают на себя. При этом папа смотрит все мои матчи. Не всегда приезжает на стадион, но он максимально погружен.
— По сути, твой второй тренер?
— Да, с самого детства. Но я очень хотел бы отметить моих детских тренеров Олега Михайловича Суржко и Станислава Михайловича Суржко. Они братья, два моих первых тренера. И Светлану Александровну Кучинскую тоже отмечу (супруга Станислава Михайловича). Эти люди всегда помогали мне, подсказывали, прививали любовь к футболу. И до сих пор помогают. Очень благодарен им.
— Насколько я знаю, твой отец служил, воевал.
— Это действительно так, и он с детства привил мне дисциплину, я люблю жить по режиму. В одном из интервью Мурад Олегович (Мусаев) упомянул меня и сказал, что я боюсь папу.
Это правда, но важно правильно трактовать: боюсь его в хорошем смысле, то есть очень уважаю. Он всегда может мне подсказать, без перегибов и только по делу. Не представляю ситуацию, в которой буду перечить ему, повышать тон или грубить. Язык не повернется. Всегда прислушиваюсь и спрашиваю совет.
— Родители легко отпустили тебя в академию в 12 лет?
— Нормально отнеслись, мы этого хотели. Маме было тяжелее всего, особенно поначалу. Но в целом быстро адаптировался, мне все очень нравилось. Люблю жить в режиме, когда все распланировано и четко.
Попасть в «Краснодар» было очень тяжело, тогда еще не было филиала в Выселках, меня и еще несколько ребят привез на просмотр Станислав Михайлович Суржко. Начал играть по своему возрасту (2000 год), но иногда ездил на турниры и с 1999-м.
— 1999 год — это ведь выпуск Шапи, Игнатьева.
— Да, меня периодически подтягивали играть за них, когда этот возраст принял Мусаев. На чемпионат России, Кубок РФС и так далее. По сути, он знал меня с 12 лет.
— Пришел вместе со Сперцяном?
— Да, почти в одно время. Мы всегда с ним очень хорошо общались, наши родители тоже дружат. Видятся не только на играх, но и созваниваются.
— Типичный вопрос воспитаннику академии «Краснодара» про пересечения с Галицким.
— Для меня Сергей Николаевич — сверхчеловек. Когда я был в академии, то часто видел его, он приезжал во время тренировок и ходил между полями, следил за процессом. Человек любит свое дело, испытываю громадное уважение к нему.
У него феноменальная аура, это чувствуется при общении. Когда я перешел в молодежную команду, то мы стали чаще общаться лично, обсуждать мою игру. Это происходит и сейчас.
ПРОДОЛЖЕНИЕ НА СЛЕДУЮЩЕЙ СТРАНИЦЕ
